Вопрос священнику

Вы слишком упрощенно поняли слова священника. Господь прощает грехи, в которых мы раскаиваемся. Не просто сообщаем их на исповеди, так сказать, констатируем факт греха, а раскаиваемся в нем. Покаяние же означает перемену сознания и соответственно – жизни. Если же человек кается только формально, не имея ввиду отторжение от греха и дальнейшие усилия по изменению жизни, то такое покаяние нельзя назвать истинным. Оно не приближает к Богу. Каяться следует не словом или языком, но делом и истиною (1 Ин. 3, 18). Сотворите же достойный плод покаяния (Мф. 3, 8) – призывал Иоанн Креститель. Покаяние – это работа.
Впрочем, душа человеческая слишком тонкая субстанция, и со стороны не всегда видна эта работа, не виден и плод покаяния. Вот, кажется, пришел человек на исповедь, назвал свои грехи и, вроде бы, в его жизни ничего не изменилось. На самом деле это не совсем так. Не только внешние, но и сам он не всегда способен заметить те малые изменения, которые в нем возможно происходят. Уже сам труд подготовки к исповеди есть некий малый плод. Осознавать себя грешником только по внешним признакам – то-то сделал или того-то не сделал, но без сердечного сокрушения, конечно же, мало. Но все же лучше, чем считать, что ты живешь «праведной жизнью». Даже внешняя форма исповеди знакомит человека с перечнем грехов и невольно понуждает «примерить» их на себя: не твое ли? Дает возможность взглянуть в зеркало истины, задуматься. Тогда как уверенность в собственной праведности отвергает все вопросы к совести и уподобляет его фарисею из известной Евангельской притчи. Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! Будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18, 10–14). Фарисей не совершал не только смертных грехов, но был истинным блюстителем и исполнителем закона, и тем не менее, не ушел оправданным.
Апостол Иоанн разделяет грех к смерти и грех не к смерти. В Требнике указаны страсти под именем семи смертных грехов: гордость, воровство, блуд, зависть, чревоугодие, гнев, уныние. Однако, даже эти грехи не являются непреодолимым препятствием ко спасению. Истинное и действенное покаяние способно изменить прошлое и будущее человека. «Таинством истребляется прошлое», – говорит святитель Кирилл Иерусалимский. В истории Церкви есть примеры святых, которые имели отношение к этим грехам. Были святые из разбойников и грабителей. По благодати Божией они пришли в себя, раскаялись и изменили свою жизнь. Таков преподобный Давид Ермопольский, бывший разбойник. Мученик Вонифатий много лет жил в блуде и невоздержанности, он так же, по милости Божией, пришел в себя и пострадал за Христову веру. Святитель Тихон Задонский был подвержен унынию, но всю жизнь боролся с ним. Читая жития святых, мы видим, что преображение или восхождение к святости происходит через перемену сознания и перемену жизни.
Вести праведную жизнь вне Церкви, пренебрегая ее таинствами, ее святыми службами, ее историей, трудами святителей не просто трудно, но невозможно. Мы живем в удобное для спасения время. Храмы открыты, верующих не преследуют власти, духовенство служит. Будем же благодарить Бога за эту милость и использовать ее для своего спасения. А потому пожелаю Вам быть ближе к Церкви, к ее таинствам, церковным службам. Желаю Вам устроить свою жизнь, так чтобы и у Вас получалось чаще бывать в храме.