Воспряни, Русь!

Первый русский по происхождению митрополит Киевский Иларион в своем знаменитом «Слове о законе и благодати» говорит о князе Владимире, крестившем русскую землю: «И вошло в его сердце понимание тщетности идольского служения, жажда искания истинного Бога, Который сотворил все видимое и невидимое. Он слышал многое о благоверной, христолюбивой и крепкой верой греческой стране, как там Единого Бога в Троице чтут и поклоняются Ему, какие там совершаются чудеса и знамения, как полны там храмы людей, а все города и села правоверно предстоят Богу в молитвах, все пред Богом предстоят. И слыша об этом, он возжелал от сердца, возгоревшись духом, чтобы самому стать христианином и всей стране его». С «горения духа» князя Владимира и началось по-­настоящему христианство на Руси.

Конечно, как и многие исторические рубежи, год этот — условен. Исследователи говорят о том, что дату можно было бы назвать другую — за год до этой или даже за сто двадцать лет, когда после похода русов на Константинополь князья Аскольд и Дир приняли крещение с дружиной и некоторым числом подданных. Святая Ольга, бабка Владимира, была для Русской земли по выражению летописца «звездою утреннею, предваряющей солнце, зарею утра, предвещающей свет дневной; она сияла, как полная луна в ночи, блистая между неверными, как жемчужина».
Важным было общее крещение князем киевлян, но главным оказалось не формальное совершение обряда, а твердая решимость Владимира стать иным самому и изменить страну, направив ее на путь правой веры.

Если говорить о его моральном облике до крещения — он был вполне нормальным в представлении того времени языческим правителем. Почитал богов, строил капища, не без ревности даже. По некоторым сведениям, первые мученики на Руси — варяги­христиане Федор и Иоанн — погибли в период увлечения князя Владимира язычеством, где­т-о неподалеку от воздвигнутого его тщанием капища главным языческим богам славянского пантеона — Перуну, Хорсу, Даждьбогу, Стрибогу, Семарглу и Мокоши, Велесу.

Не жалел князь сил для искоренения крамолы, наотмашь бил врагов, в том числе внутренних недругов, и даже кого-­то из числа родственников. А еще любил попировать, пображничать, женолюбив был без всякой меры. Это как раз неудивительно. Так вели себя все языческие правители.

Но вот после крещения изменения с князем произошли совершенно необыкновенные. У нас нет сведений о том, дошел ли до Владимира славянский перевод Священного Писания, выполненный святыми братьями Кириллом и Мефодием, но он поступил так, как будто знал, что «крещение — не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести» (1 Петр. 3, 21).
Широко известны дела крещеного князя Владимира — многочисленных жен и наложниц отпустил, был щедр к бедным, милостив и человеколюбив. Даже суд над преступниками вершить не хотел, отказывался их казнить, так как глубоко прочувствовал слова Писания: не судите, да не судимы будете, поняв, что есть один настоящий Судия — Бог.

Архиепископ Аверкий (Таушев), говоря о значении праздника Крещения Руси, сравнивает его с Торжеством Торжеств — Пасхой, с новой Пятидесятницей. «В день Святой Пасхи, — пишет он, — мы празднуем избавление всего человечества от вечной смерти и власти диавола, а в день святого князя Владимира мы вспоминаем нашу национальную Пасху — избавление от той же вечной смерти и власти диавола всего нашего родного русского народа. Этот день для нас и как бы вторая Пятидесятница, ибо в этот день, как и в день Святой Пятидесятницы, мы можем с особенным чувством и воодушевлением петь: «Видехом Свет Истинный, прияхом Духа Небеснаго, обретохом веру истинную, Нераздельней Троице покланяемся, Та бо нас спасла есть».

История Руси-­России со времени крещения потекла по другому руслу. Не будем говорить о политических, культурных, экономических выгодах нового положения страны после вступления ее в семью христианских народов. Они очевидны и хорошо исследованы историками. Нас в первую очередь интересует, как Русь переродилась в духовном смысле. Каковы долговременные духовные последствия ее крещения князем Владимиром?

Сербский святитель Николай (Велемирович), рассматривая историю нашей страны после Крещения, называет шесть периодов ее исторического развития, сравнивая их один за другим с церковными таинствами. Понятно, что первый период при жизни Владимира соответствует Таинству Крещения. Второй же, продолжавшийся до начала татаро­монгольского ига, святитель считает соответствующим миропомазанию, в котором человек утверждается в вере благодатию Даров Духа Святаго. Смысл третьего периода — а это период татаро­монгольского ига — владыка почитает в очищении от грехов, от привязанности к земному под влиянием тяжких страданий. После Куликовской битвы наступает новый период, который продолжается до начала царствования Петрова. Он подобен браку. «Радость о Христе наполняет всех, от царя и патриарха до бездомного скитальца, — отмечает владыка Николай. — Словом, вот он, пир свадебный, соединение народа с Богом».

Пятый период, от Петра до Первой мировой войны, соответствует Таинству Елеосвящения. «В этот период интеллигенция ослаблена, в ней нет единства, происходят шатания. Она покидает Россию с ларцом русских добродетелей, а возвращается с ворохом иностранных заблуждений». Церковь возливает «вино и елей» на народные раны, но сил не хватает. Все кончается революцией, когда наступает шестой период — Причастия. Через страдания, через сораспятие Христу, «избранное стадо» нашего народа вкушает от Чаши Господней со Святыми Его Телом и Кровию.

Покончив с шестью, архиепископ Николай называет и грядущий седьмой период, для него таинственный, но желанный — Таинство Рукоположения, когда «на многострадальный род Владимиров прольется новая благодать Духа Святаго. Народ русский станет народом священным, воссияет звездой утренней среди народов, красным солнышком среди племен земных».

Классификация периодов русской истории владыкой Николаем является плодом его долгих и сочувственных раздумий о судьбе русского народа. Она поражает не только точностью духовного соответствия, но и уверенностью сербского святителя в исключительной миссии России в мире. Насколько наша сегодняшняя жизнь, начавшаяся после падения богоборческого режима, соответствует его предвидениям, вопрос риторический. Пока не соответствует. Возможности надо еще суметь реализовать. Благодать Божию надо еще усвоить, преобразившись под ее влиянием в тот «народ священный», который «воссияет звездой утренней среди народов». Господь не попирает нашу свободу, которая есть необходимая принадлежность человека, созданного по образу Божию. Он Сам свободен и хочет, чтобы мы следовали за Ним свободно, без принуждения.

Выберем мы свободно этот путь, найдем внутренние силы склонить свою голову под благословляющую десницу Божию — замкнется цикл нашей седьмочисленной истории, начатой крещением 1025 лет назад святым князем Владимиром. Нет — тогда все может обернуться трагедией. Не только для русского народа, но, может быть, и для всего мира.

Скажем словами святителя Иоанна Шанхайского: «Отряхните сон уныния и лености, сыны России! Воззрите на славу ее страданий и очиститесь, омойтесь от грехов ваших! Укрепитесь в вере православной, чтобы быть достойными обитать в жилище Господнем и вселиться во святую гору Его! Воспряни, воспряни, восстань Русь»!

Протоиерей Михаил Дудко