Свет жизни – слово Божие

Вселенная полна откровений о Боге. Нет человека, которому никогда не приходила бы мысль о Его существовании. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы (Рим. 1, 20). Сознательный взрослый человек не может сказать о себе: я ничего не знаю о Боге. Он может сказать лишь: я ничего не хочу знать о Боге.

Господь открывает Себя всякому искрен¬не ищущему Истины, всякому, чьи сердце и разум открыты для Слова Божиего. Мы нередко видим, как из духовного неведе¬ния Господь приводит человека в Церковь, и для него наступа¬ет настоящая духовная весна. Радость новизны и обновления жизни отражается даже во внешности, она окрыляет. В это время новопризванный бывает похож на жениха (а если это «она»-то на невесту), стоящего на пороге счастья. В начале пути Господь дает человеку почувствовать некую духовную сладость, как образ будущей жизни в Духе. Как сказал старец Паисий Святогорец, Бог дает нам духовную конфетку, что бы мы знали, о небесной кондитерской. Так жениху и невесте дается пережить влюбленность, которая есть только образ будущей любви в браке. Но как в браке, так и в церковной жизни время восторгов непременно должно смениться вре¬менем личного подвига. Духовная жизнь (как и семейная) не может состояться без постоянной работы над собой, пре¬одоления себя, воспитания в себе ответственности за свои поступки, мысли, устремления. Духовная жизнь — это вечное обновление. Иначе она наскучивает и вырождается. И тогда начинают искать виновного. Батюшка не такой, храм не такой, правила церковной жизни не такие.

Не секрет, что не все люди, пришедшие в Церковь, остают¬ся там навсегда. Бывает, человек ходит в храм, молится, книги хорошие читает, стал привычным прихожанином. Казалось бы, религиозная жизнь его налаживается. Но потом прежнее рвение остывает, пропадает интерес к духовному, и он исче¬зает из церковного общества. Такая «текучка» необычайно печалит любого священника. Хотя, порой, она предсказуема. В Евангельской притче о сеятеле рассказывается о четырех раз¬личных состояниях почвы, на которую падает семя. Три из них оказываются неспособными принести плод. В притче все образ¬но. Сеятель — Сам Господь, семя, которое Он сеет, — Слово Божие, земля — сердце человека. От состояния сердца чело¬веческого зависит духовный урожай, который приносит семя.
«Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его» (Лк. 8, 5). Обратим внимание на этот первый образ, когда часть семян падает — при дороге. Образ дороги особенно близок нашей суетной современности. Трудно проникнуться Божественной Истиной, живя при дороге, по которой посто¬янно туда и сюда движутся люди, где беспрерывно слышится говор, различные новости, мнения. Если кто-то и различит в этом шуме слово о Царствии Божием, оно не долго удер¬жится в сознании и не сможет принести доброго плода.

В древности было такое выражение: «Трудно молиться, стоя на торжище», в том смысле, что отношения с Богом, духовная жизнь требуют некоторой тишины и уединения. «Затормошенные и оглушенные суетою люди уже не способны думать о великих и вечных истинах, для постижения которых нужна хотя бы минута божественного молчания в сердце, хотя бы мгновение святой тишины».

Религиозная жизнь многих людей протекает словно при дороге. То есть в постоянной суете и зависимости от людских мнений, от различных впечатлений, душевных переживаний. С привычной и непременной реакцией на новшества. Слово Божие в их сознании постоянно перебивается и заглушается словом человеческим. И зачастую человеческое слово предпо¬читается Слову Божиему.

Есть такое прекрасное человеческое слово — искусство. Иногда еще говорят — святое искусство. Этим словом могут «освящаться» не только прекрасные и достойные творения чело¬веческого гения, но, подчас, и кощунственные и безнравственные откровения человеческого греха. То, что поименовано искусством, в обществе почти невозможно или некорректно подвергать чест¬ной критике. Здесь критика всегда лукава. Обидно осознавать, сколько соблазнительных, бесстыдных романов, изображений, стихов, пьес и фильмов пребывает в обиходе даже у церковных людей только потому, что мир назвал это искусством.

Еще одно человеческое слово, конкурирующее со Словом Божиим. В домах христиан иногда видишь такую нелепость: на стене или в углу на полочке — иконы, а рядом висят афри¬канские маски, стоят восточные божки и талисманы удачи. Нательный крестик соседствует со знаком зодиака, амулетами и оберегами. Если задашь вопрос, то услышишь «волшебное» слово — «культура», оно все объясняет. Вы что, против культуры?

Есть авторитетное человеческое слово — «наука». Случится человеку встретить в Писании или в церковной жизни что-то непонятное, не совпадающее с привычным для общества взглядом, или услышать якобы научную критику, как на него нападает смущение, вера его колеблется. Обычно такое сму¬щение — удел тех, кто не слишком силен в науке и не имеет достаточно веры, а главное — не имеет личного опыта практиче¬ского христианства. «Заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией» (Мф. 22, 29).

Рассказывают, что как-то святителю Филарету (Дроздову), митрополиту Московскому, указали на противоречие в Священном Писании: как можно верить, что кит проглотил пророка Иону, если у кита глотка устроена так, что он может питаться только самыми малыми организмами — планктоном? Святителю приписывают такой ответ: «Если бы в Библии было написано, что не кит проглотил Иону, а Иона проглотил кита, то моя вера в это была бы не меньше». Для верующего человека факт вознесения пророка Илии на небо совершенно не противо¬речит факту наличия гравитации. Как поют на службе в празд¬ник Благовещения: «Бог идеже хощет, побеждается естества чин», то есть, по воле Божией, естественное течение событий может заменяться на сверхъестественное.

Для кого-то необычайно важно слово «свобода», и оно порой предпочитается слову Церкви (которое есть глас Божий). Как часто приходится сталкиваться с крити¬кой-церковного устава! Именно в области ограничений. К примеру, с критикой поста. Мне даже доводилось слы¬шать мнение, что предписанный Церковью пост — это нарушение личной свободы человека. Но чаще осво¬бождение от поста пытаются завоевать, доказывая невозможность его соблюдения в современном мире. Экология не та, продукты не те, местность не та, и здо¬ровье людей хуже, чем прежде. Частное разрешение на ослабление поста, по разным обстоятельствам, было всегда. Мы находим его, как совет старшего, в послании апостола Павла Тимофею и в сохранившейся перепи¬ске отцов Церкви. Но прежде такое разрешение было делом чрезвычайным, а никак не общим.

Исследователь русского быта Сергей Максимов (XIX век) отмечал, что иногда крестьяне, в случае тяжелой болезни, обра¬щались к священнику за разрешением на молоко или на масло. Он писал: «Не лишнее будет заметить, что если разрешение дается легко, то крестьяне теряют ува¬жение к такому священнику, как стоящему не на высо¬те церковных требований и способствующему своими поблажками… „легкому“ отношению к постам». Убрать или сильно ослабить церковный пост для всех, значит обделить и обидеть тех, кто почитает церковный устав и любит пост, а таких в Церкви большинство.

Особенно жарко свобода и неприкосновенность личности отстаивается, если священник позволит себе самый легкий намек на седьмую заповедь. В этом слу¬чае от Божиего Слова защищают не только свобо¬ду, но и любовь. Так уж повелось, что нередко грехи против этой заповеди связаны со словом «любовь». Немало людей, живущих в незаконных связях, считают это естественным состоянием. Супружеская невер¬ность и разводы тоже объясняются любовью.

Как бы благородно и возвышенно ни звучали эти слова в нашем сознании, они нередко прикрывают собой обычное человеческое своеволие и желание угодить веку. При этом их значение может незамет¬но меняться на противоположное. Все, даже самое прекрасное в нашем мире, требует проверки Словом Божиим. Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию (1 Кор. 10, 31). «Могу ли я читать эту книгу во славу Божию?» «Можно ли во славу Божию поучать Церковь?» «Можно во славу Божию благосклонно принимать ухаживания женатого мужчины?» Слово Божие учит нас выбору, предпо¬чтению правды перед неправдой.

Евангелие учит не мудрыми и правдивыми слова¬ми, а духом. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь (Ин. 6, 63). Слово Божие обращено к духу человека, как средоточию его духовного самосознания, напоминая ему о его высоком достоинстве и предна¬значении. Если человек не просто слышит его, но и послушен Слову, старается руководствоваться им — он обретает новую жизнь.
Каждый священник, может и не так часто, как хотелось бы, бывает свидетелем такого обновления личности. Но происходит это только тогда, когда Слово Божие принимается человеком безусловно.

Православный женский журнал "Славянка" №2 (50) 2014 г.