Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31

Семья – это мое счастье!

05.09.17

Анна Юрьевна Кузнецова выросла в Пензе. Училась в обычной средней школе, и, по словам ее классного руководителя, уже тогда было ясно, что девочка станет общественным деятелем. Анна была очень активным подростком – участвовала во всех школьных мероприятиях, писала сценарии для школьных мероприятий, вовлекала в эту работу других ребят, но никогда не применяла морального или психологического давления. Все одноклассники и учителя отзываются о ней как об очень светлом человеке, который ни разу в жизни не повысил голоса. В 2003 году Анна с красным дипломом окончила Пензенский Государственный Педагогический Университет имени В.Г. Белинского, по факультету психологии и социальной работы. В 2005 году получила второе высшее образование – теологическое. 

В 2008 году Анна Кузнецова зарегистрировала общественную организацию «Благовест», а затем руководила областным Фондом по поддержке семьи, материнства и детства «Покров». Анна Юрьевна также возглавляла пензенский «Общероссийский народный фронт» и занимала пост председателя регионального пензенского отделения Всероссийского общественного движения «Матери России». Благодаря  внедренным Анной Кузнецовой программам по сокращению абортов и помощи малообеспеченным семьям, детям-сиротам и инвалидам только за последние несколько лет сохранили  жизнь 200 детей. Весной 2016 года Анна Кузнецова в предварительных выборах по федеральному избирательному округу на территории Пензенской области набрала максимальное количество голосов, и комитет «Единой России» выдвинул ее на выборы в Государственную Думу. 9 сентября 2016 года Президентом РФ Анна Юрьевна Кузнецова была назначена на должность детского омбудсмена.

Со своим мужем, Алексеем Кузнецовым, тогда еще специалистом информационных систем и технологий, Анна познакомилась в храме. Приняв сан, отец Алексий служил в храме Воскресения Христова в селе Уварово Иссинского района Тамбовской области. После назначения Анны на пост детского омбудсмена семья переехала в Москву. Вместе с мужем Анна Юрьевна воспитывает двоих дочерей и четырех сыновей.


НАЗНАЧЕНИЕ МНОГОДЕТНОЙ ЖЕНЫ СВЯЩЕННИКА НА ПОСТ УПОЛНОМОЧЕННОГО ПО ПРАВАМ РЕБЕНКА СТАЛО РАДОСТНОЙ НОВОСТЬЮ ДЛЯ МНОГИХ РОДИТЕЛЕЙ НАШЕЙ СТРАНЫ. В МОСКВУ МОЛОДАЯ МАТУШКА СО СВОЕЙ СЕМЬЕЙ ПРИЕХАЛА ИЗ ПЕНЗЫ, ГДЕ УСПЕЛА ЗАСЛУЖИТЬ ИЗВЕСТНОСТЬ АКТИВНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ, РАБОТОЙ ПО ПРОФИЛАКТИКЕ АБОРТОВ, ПОДДЕРЖКОЙ МАТЕРЕЙ И ДЕТЕЙ. А С КАКИМИ ЗАДАЧАМИ ПРИШЛОСЬ СТОЛКНУТЬСЯ ЕЙ ЗА ПЕРВЫЙ ГОД НА ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ? КАК УДАЕТСЯ СОВМЕЩАТЬ ТАКУЮ ОТВЕТСТВЕННУЮ РАБОТУ С ВОСПИТАНИЕМ ШЕСТЕРЫХ ДЕТЕЙ? КАК НАМ ЗАЩИТИТЬ РЕБЕНКА СЕГОДНЯ И УГРОЖАЕТ ЛИ НАШИМ ДЕТЯМ ЮВЕНАЛЬНАЯ ЮСТИЦИЯ? ОБ ЭТОМ НАМ РАССКАЗАЛА УДИВИТЕЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА, ПЕДАГОГ-ПСИХОЛОГ, ПРАВОЗАЩИТНИК И ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОВЕТНИК РФ – АННА ЮРЬЕВНА КУЗНЕЦОВА.

 

Анна Юрьевна, уже почти год, как Вы занимаете пост Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка. Какие основные задачи стояли перед Вами в этот период?

Первая задача, важная, от которой всегда и в любом деле многое зависит – формирование команды. Я отчетливо понимала, что мне нужны люди, которые смотрят со мной в одну сторону. Люди неравнодушные и при этом профессионалы в своем деле. Только при такой поддержке можно решать действительно сложные задачи. Ведь в нашем деле нет вторых проблем, все первые. Разве можно расставить приоритеты, кому помочь: семье, у которой отбирают ребенка, или семье, которая нуждается в паллиативной помощи? И когда ты решаешь такие задачи, за спиной должна стоять отличная команда.

Вторая задача, которая стояла передо мной – наладить тесное взаимодействие с общественными организациями, с активными людьми. Мы собрали большой Общественный совет и сейчас можем ответственно заявить, что все, кто готов к диалогу, будет услышан, и каждая конструктивная инициатива может рассчитывать на поддержку. И не только в рамках Общественного совета, кстати. Например, недавно мы закончили обсуждение своих предложений для программы Десятилетия детства, которое объявил Президент России, и в этом обсуждении участвовали как наши рабочие группы при Общественном совете, так и региональные уполномоченные по правам ребенка, и члены Ассоциации организаций в защиту семьи. На основе детального изучения проблем детства, мы вместе ставим и решаем тактические и стратегические задачи в этой сфере. Уверена, что наш опыт будет учтен, а наши предложения и законодательные инициативы – услышаны.

 

Законодательные инициативы – это стратегические меры по решению комплексных задач. Но ведь каждый день Вам приходится сталкиваться и с конкретными историями реальных людей, которым требуется адресная, целенаправленная помощь. Какие истории за этот год Вам запомнились больше всего?

Каждое утро я начинаю с просмотра сводок. Это часть моей работы – начинать утро с плохих новостей. Там, где я понимаю, что могу помочь, подключаю своих специалистов. И, конечно, на адрес уполномоченного приходит масса обращений – более 18 тысяч за 2016 год. В них есть много общего, но, тем не менее, каждая история особенная, в каждой есть человеческая боль или, наоборот, счастье.

В некоторых случаях нам действительно пришлось серьезно побороться. И сейчас приходится, потому что по отдельным ситуациям эта борьба идет даже не неделями, а месяцами. Мы никогда не сдаемся, потому что помним: от нашей настойчивости, от нашей помощи зависят детские судьбы.

Например, история с мальчиком из Магадана. Она активно обсуждается в СМИ: 11-летний ребенок при поступлении в московскую эндокринологическую больницу весил всего 11 килограммов. Выяснилось, что приемная мать фактически морит его голодом и кормит слабительными таблетками. Казалось, история совсем скоро закончится и мальчику помогут. Однако неожиданно выяснилось, что имеет место двойная опека – и ребенок оказывается в бюрократическом капкане. Эта искусственная затянутость очень вредит, при том, что сам мальчик однозначно заявляет, с кем он хочет жить. И по закону мнение ребенка старше 10 лет обязательно должно учитываться. Мы вмешиваемся, держим ситуацию на контроле, не буду скрывать – приходится порой спорить с чиновниками самого разного ранга, потому что для нас ничего нет важнее, чем благополучие этого, уже пострадавшего от действий взрослых людей, ребенка.

Есть и уже завершенные истории, в которых наше вмешательство помогло сохранить семью. Например, семья из Нижнего Тагила – по ряду причин восемь детей из одной семьи не посещали школу и не проходили медосмотр, и по этой причине органы опеки решили изъять детей у родителей. Мы изучили ситуацию и пришли к выводу, что надо дать шанс этим родителям. Для детей не может быть лучшей семьи, чем родная. Особенно – если это любящая семья. И, увидев такую поддержку, а вместе с нами в их защиту выступили и местные общественные организации, и священнослужители, сама семья стала по-другому себя чувствовать. Их жизнь начала понемногу налаживаться: дети были обследованы фельдшером, пошли в школу, достраивается дом, где они будут жить. В результате органы опеки отозвали иск о лишении родительских прав, и дети остались вместе с родителями.

Конечно, я никогда не смогу забыть историю пятилетнего москвича, которого нерадивая мать буквально сдала в очень нехорошую секту. Мальчику приходилось присутствовать при, мягко говоря, очень недетских играх взрослых. Тем временем родная бабушка сбилась с ног в поисках своего внука, и долгое время не находила понимания даже в правоохранительных органах. Когда же мальчик был обнаружен – его изъяли у двух совершенно посторонних мужчин в Белоруссии, встал вопрос о том, чтобы, во-первых, оперативно перевезти его в Москву, а во-вторых – отправить его не в социально-реабилитационный центр, а к любящей бабушке. И тут нам пришлось подключить буквально всех: и МВД, и МИД, и органы опеки Москвы, и белорусские органы опеки. И, вы знаете, судьба этого мальчика тронула всех. Все необходимые проблемы были решены в течение двух дней, и мы вместе с бабушкой поехали на границу России и Белоруссии забирать ребенка. Вот никогда в жизни не забуду эти его слова, когда он взял нас за руки в машине и спросил: «Вы же не вернете меня туда?»

Много историй, связанных с помощью в получении необходимой медицинской помощи. Недавно, например, привезли в Москву двух ребятишек из Саратовской области – их родители обратились ко мне в ходе личного приема, а такие приемы я стараюсь обязательно проводить во время рабочих поездок. И с каких бы плохих новостей ни начиналось мое утро, я всегда должна работать на победу.

 

Еще одно громкое дело – история семьи Дель. Из-за жестокого обращения приемных детей пришлось вернуть в детский дом. И вот уже на государственном уровне обсуждается идея законодательного ограничения количества детей, которые могут быть переданы в приемную семью. Как Вы относитесь к этой инициативе? 

К сожалению, мы действительно сталкиваемся в своей работе с фактами жестокого обращения с детьми в приемных семьях. И это не только история семьи Дель, хотя она – одно из самых нашумевших дел прошедшего года. Были, впрочем, и совсем дикие, страшные случаи, о которых всегда тяжело рассказывать…

Но вместе с тем, ограничение количества приемных детей – это не выход. Более того – для меня, как для матери шестерых детей, это предложение выглядит вообще неприемлемым. Сегодня мы ограничиваем количество приемных детей, а завтра – родных? А если в приемной семье появляется родной ребенок, то что – надо от кого-то отказываться? Кто-то вдруг станет лишним? Качество жизни детей в семье никак нельзя ставить в прямую зависимость от их количества.

Кому-то может показаться, что проблемных случаев в приемных семьях стало больше. Это потому, что самих приемных семей стало гораздо больше! Мы должны признать, что в свое время вопрос качества сопровождения приемных и замещающих семей не был до конца проработан. Требования, которые предъявляются приемной семье, нужно пересматривать, вводить обязательное психологическое тестирование, обучать будущих родителей, в зависимости от того, какого ребенка эта семья планирует взять.

Но и это еще не все. Мы должны переориентировать органы опеки и попечительства на поддерживающий формат, чтобы они в первую очередь стремились оказать реальную помощь этим семьям. А когда будет происходить тщательный отбор приемных семей, можно будет и чудовищных преступлений избежать, и вовремя оказать помощь семье, оказавшейся в трудных обстоятельствах.

Ну и главное. Эти истории нельзя обобщать. Нужно разбираться в каждом конкретном случае отдельно.

 

Анна Юрьевна, в нашем обществе то и дело возникает тревога по поводу внедрения в законодательство ювенальной юстиции по западному образцу, принятия так называемого «закона против воспитания», то есть против наказания детей. Существует ли для нас реальная угроза или это «страшилка», созданная СМИ?

Прежде всего, необходимо уяснить, что такое ювенальная юстиция. Это, говоря юридическим языком, система отправления правосудия в отношении несовершеннолетних. Она в большей степени касается преступлений, совершенных подростками. Но в российском обществе – не исключаю, что сознательно – этот термин ошибочно, но устойчиво связывают с изъятием детей из семей. В любом случае, могу сказать, что Россия не шла, не идет и не будет идти по западному образцу во взаимоотношениях государства и семьи.

Да, бывают случаи, когда вмешательство государства в дела семьи можно назвать избыточным. И, если вы помните, Президент в начале этого года дал поручение о мониторинге избыточно применяемых мер. И такие случаи действительно есть – пример я уже приводила. Как и примеры, где нельзя было не вмешиваться – на кону стояли жизнь и здоровье детей. Но главным приоритетом и государства в целом, и уполномоченного при Президенте по правам ребенка – сохранение детей в родной семье. Вот почему я не перестаю призывать уделять внимание поддержке семьи, а не контролю над ней.

 

Еще одно страшное явление в нашем обществе – это суицидальные группы в социальных сетях для подростков. Расскажите, пожалуйста, о них и о той работе, которую Вы провели, чтобы эти «группы смерти» были закрыты, а наши дети оказались в информационной безопасности?

Мои старшие дети тоже пользуются интернетом, и я осознаю, что теперь, даже если ребенок сидит дома, в соседней комнате, он не находится в безопасности. Если перед ним открыт интернет, значит, перед ним открыт весь мир со всеми его плюсами и минусами. Ведь суицидальные группы – это только часть огромного пласта деструктивного интернет-контента. Компьютер становится неким шлюзом для информации, которая не только оказывает влияние на детское сознание, но и может им манипулировать.

Темой противодействия деструктивному контенту мы занимаемся давно и плотно. Провели межведомственное селекторное совещание, разработали по его итогам дорожную карту. Уже сделаны первые шаги в регионах. И на законодательном уровне мы видим изменения – наказание за склонение несовершеннолетних к суициду существенно ужесточилось.

С одной стороны, здесь необходимы запретительные меры и есть прецеденты раскрытия подобных преступлений – все мы о них слышали. Но, с другой стороны, важно понимать, что здесь надо не только запрещать и наказывать. Важно создать альтернативный позитивный контент, о чем я и говорила с Президентом.

Что может увлечь ребенка? Что направит его на созидание? Чтобы ответить на эти вопросы, надо думать, как думают дети. Это очень важная и совсем непростая работа – понять, что нужно современному ребенку, чем его увлечь, заинтересовать. И обязательно нужен личный пример. Если мы призываем детей заниматься спортом – то должны и сами держать себя в форме. Если говорим о здоровом образе жизни – то и самим надо отказываться от вредных привычек. Выявлять и пресекать «группы смерти», но при этом создавать и альтернативные «группы жизни», назовем их так.

Информационная безопасность детей, воспитание культуры конфиденциальности – всем этим мы, конечно, продолжим заниматься. «Группы смерти» – это механизм влияния на детей, сегодня детей призывают убивать самих себя, а завтра могут призвать и к совершению преступлений. Мы обязаны препятствовать распространению этого явления.

 

Хорошо продуманный летний детский отдых – отличная альтернатива компьютеру. Вы часто обращаете внимание на его организацию?

Для меня это первая летняя оздоровительная кампания и в качестве уполномоченного, и в материнском плане – впервые мои девчонки поехали отдыхать в лагерь. Я осознаю, что спокойствие родителей может быть основано только на уверенности в безопасности этого отдыха. Поэтому мы еще на старте кампании провели всероссийское совещание по организации детского отдыха с участием региональных уполномоченных, Следственного комитета, МВД, Минобра, Роспотребнадзора, ОНФ и других ведомств и организаций. Формирование образцовой системы детского летнего отдыха – одна из задач на Десятилетие детства. Пока проблемы есть, мы видим это по тем тревожным сигналам, которые приходят из детских лагерей разных регионов. Работы еще очень много, но мы начали системно изучать и существующие недоработки, и накопленный позитивный опыт.

Причем, проблема гораздо шире, чем просто состояние детских лагерей. По крайней мере, там понятно, с кого спрашивать. Но мы не должны забывать о неорганизованном летнем отдыхе. Трагические случаи, произошедшие этим летом, еще раз доказывают, что ответственность за жизнь и здоровье детей лежит на каждом из нас – не только на матери и отце. Мною, в частности, предложено уделять пристальное внимание информированию детей и родителей об элементарных правилах безопасности, а также разработать программу по обучению детей специальным навыкам. Как минимум – обязательно учить плаванию, ведь водоемы есть в каждом регионе страны, а значит, есть и опасности, связанные с пребыванием на воде.

Будем продумывать и альтернативные виды отдыха, а продумывать – значит составлять конкретные рекомендации, предлагать формы. Более открытой и доступной должна стать информация и о действующих лагерях, в том числе – отзывы родителей, чьи дети там уже побывали.

По итогам кампании этого года обязательно вновь будем обсуждать все эти вопросы и сразу начинать готовиться к следующему лету.

 

Анна Юрьевна, Вы известны тем, что ранее в Пензе серьезно помогали беременным женщинам, оказавшимся в трудной ситуации, а также содействовали профилактике абортов и пропаганде семейных ценностей. Какие меры необходимо предпринять обществу и государству, чтобы женщины не хотели делать аборт и принимать абортивные средства контрацепции?

Я действительно сама лично консультировала многих женщин, оказавшихся перед выбором или уже решившихся делать аборт. Это очень тяжело, потому что ты чувствуешь некую ответственность за те шаги, которые эта женщина потом предпримет. Я уверена, что профессионал, который окажется рядом в нужную минуту и найдет верные слова, может помочь найти иной выход. Вспоминаю, как после одного такого разговора девушка ушла домой, и мы не знали, какое же решение она примет. Пока однажды я не получила смс-сообщение: «Моя дочь сегодня пошла. Спасибо». Вот ради таких первых шагов малюток мы и работали.

Доабортное консультирование сейчас введено во многих женских консультациях, у нас разработаны соответствующие предложения по совершенствованию этой программы. Порой даже простая беседа с хорошим психологом дает возможность на сохранение беременности примерно у 15-20 процентов женщин. В количественном выражении это 120-160 тысяч беременностей в год, то есть, столько же новых жизней!

Но, конечно, не только слова могут спасти жизнь. Иногда даже возможность купить кроватку, коляску, не говоря уже о решении «жилищного вопроса», становится важным аргументом в решении женщины, если она уверена, что не останется со своими проблемами одна.

И, наконец, решающую роль играют менталитет и личные ценности в целом. Ведь школьники, по опросам, в большинстве своем хотят, чтобы у них в будущем были большие семьи. Так что же происходит дальше? Почему наши детские желания не воплощаются в действительность? Я думаю, работу надо начинать с формирования понимания ценности самой семьи, детства, роли матери, отца. Когда я встречалась с женщинами, которые решаются на аборт, всегда было чувство, что надо было начинать разговаривать с ними раньше. Раньше не на день-два или месяц, а когда они были еще школьницами. Нужно было заложить в их сознание эти идеи, это мировоззрение и, возможно, и не было бы потом, когда девочка стала женщиной, мучительного выбора. Знания о том, как строить счастливые отношения, пригодятся в жизни не меньше, чем алгебра и физика. У нас есть идея ввести в школах уроки семейного счастья, я ее обсуждала и с Президентом Владимиром Путиным, и с профильными специалистами – недавно обстоятельно говорили на эту тему с членом Российской академии образования Артуром Реаном. Причем, эту практику не придется выстраивать с нуля – в РАО есть целое исследование существующих педагогических программ, которые мы сейчас изучаем. Эту идею поддерживают многие.

 

А что, на Ваш взгляд, более всего способно укрепить семью?

Если говорить о внутрисемейных отношениях, то взаимное доверие. Перефразируя Антуана де Сент-Экзюпери, жить семьей – не значит смотреть друг на друга, жить семьей – значит вместе смотреть в одном направлении.

Ну а на государственном уровне нужна действенная политика по укреплению семейных ценностей, меры конкретной помощи, информационная поддержка. Мы должны постоянно говорить о семье, показывать и рассказывать о счастливых семьях, гордиться ими и ставить их в пример.

 

Анна Юрьевна, известно, что Вы уже в юности с огромным энтузиазмом стали вкладывать силы и помогать детям и семьям – отказникам, многодетным, беременным… Вас как-то поддерживали ваши родители в благотворительной деятельности, «учили» милосердию и добрым делам веры, или это только Ваш личный выбор?

У меня очень хорошие любящие родители, для которых дети всегда были высшей ценностью. Я видела, как они берегли друг друга, заботились о нас, старались дать нам самое лучшее. Тепло и любовь, которую мне дарили родители, я в детстве воспринимала как должное. Я считала, что по-другому и быть не может.

Но, взрослея, общаясь с людьми, я увидела и другую реальность. Когда понимаешь, что есть дети, которые живут без заботы и любви, тогда хочешь отдать им то, что есть внутри тебя. А ведь чтобы помогать, совсем не обязательно обладать должностями или деньгами.

Мы начинали с посещения отказников в больнице. Этих детишек размещали в одной палате, затем просто закрывали ее и стекло задергивали шторкой. Отдельной ставки медсестры для отказников в больницах не существует, а ведь лечат не только лекарства, но и ласка, любовь. Мы приходили к этим детям сначала в больницу, привязывались к ним, приезжали потом навещать в детские дома. Был случай, когда нашли ребенка на ступеньках храма и обнаружили у него серьезное инфекционное заболевание. Один из волонтеров, пока шло лечение, так привязался к нему, что принял решение об усыновлении.

Затем стали помогать семьям, чтобы дети никогда не попадали в такие тяжелые ситуации, чтобы семья сохранилась. Вот так одно потянуло за собой другое, и результатом стало учреждение благотворительного фонда поддержки семьи, материнства и детства «Покров», затем – приюта, кризисного центра, работа службы юридической помощи и так далее.

А Вы сами из многодетной семьи? 

В нашей семье было двое детей: я и брат, но любви бабушки и мамы хватило бы на десятерых. Мы чувствовали это и сами теперь хотим этой любовью поделиться. Скажу честно, мне всегда хотелось, чтобы у меня была большая семья, большой дом и много детей. Но не в количестве детей смысл счастливой семьи, а в умении жертвовать и отдавать. Все нужно делать ради того, чтобы быть вместе и вместе растить и любить своих детей, которые потом твои идеалы передадут твоим внукам.


Анна Юрьевна, а как Ваш супруг отнесся к Вашему назначению на государственный пост?

Для нас с супругом это, прежде всего, большая ответственность перед обществом и детьми, которым нужна помощь. И мой супруг отнесся к назначению положительно, поскольку во всем меня поддерживает.

Как Вам удается все успевать, совмещая такую ответственную работу с воспитанием шестерых детей?

Знаете, когда у меня был только один ребенок, я думала, что уже двое детей – это очень тяжело, и с ними ни на что не хватит времени…

Удается ли Вам находить время для отдыха? И как Вы предпочитаете его проводить?

С досугом, честно говоря, у меня всегда было напряженно. Я всегда умудрялась заваливать себя работой, делать параллельно несколько дел. Моя мама убеждена, что я трудоголик: и она, и муж очень переживают за меня, если долго не получается взять паузу. У меня прекрасные друзья, очень разные и очень искренние, я горжусь ими, и они меня иногда спасают от моих «завалов». Отдыхая, иногда увлекаюсь своим хобби – церковной флористикой. Сама научилась делать композиции из цветов и украшаю ими к различным праздникам храм. Еще люблю выращивать рассаду, цветы… Но больше всего люблю отдыхать со своей семьей и детьми – это мое счастье.

Не можем не спросить Вас о том, какую роль в Вашей жизни играет вера…

Я живу верой: в Бога, в то дело, которому я себя посвятила, и в то, что, объединив силы, мы можем многое.

 Анна Юрьевна, что Вы можете пожелать читательницам журнала?

Любви, семейного благополучия, счастья вам и вашим детям! Дай вам Бог всего самого доброго!

Беседовала Нина Рядчикова

Комментарии

Комментариев нет

Ваш комментарий отправляется
Сообщение отправлено
Комментарий появится после проверки модератором
© 2019 "Славянка"